Последняя и вечная любовь - Страница 2

Бросив на друга быстрый взгляд. Валет промолчал. Так вот как все обернулось! Менее двух месяцев назад они, подвыпив, заключили пари, что Алтея Пеннингтон — единственная женщина, которую Андре не удастся соблазнить. Алтея, дочь типичного янки, раздражительного и вспыльчивого банкира, была соблазнительной добычей, но ее постоянно оберегала пожилая компаньонка. Значит, Андре все-таки добился ее, потому девушка так торопится замуж? Андре никогда не преувеличивал своих побед, в этом не было нужды. Женщины неизменно проявляли к нему интерес, а их разъяренные отцы и мужья втайне мечтали послать ему вызов. Впрочем, их удерживала от этого его репутация беспощадного человека и меткого стрелка.

— Итак, я проиграл тебе одну из своих гнедых? — смирившись с потерей, заметил Валет. — Полагаю, тебе следовало меня предупредить. Ну до чего же тебе везет с женщинами! Есть ли на свете хоть одна, которой ты не смог добиться?

— Если это еще одно пари, Люсьен, я принимаю его — на вторую из твоих гнедых. Так на кого же мы ставим на этот раз? Может, на замужнюю женщину? Порой они бывают весьма упрямы, особенно если у них молодые мужья. Назови ее имя, мой друг, но только учти, что эта женщина должна быть привлекательной. Ты же знаешь, как я привередлив.

Танец закончился, и Стив Морган повел жену через зал. Старые дамы и джентльмены провожали их критическими взглядами.

— Он действительно очень внимателен к ней!

— Все это игра, дорогой. Разве не таковы все мужья? А ведь он очень хорош собой, хотя смуглый цвет лица придает ему мрачный вид. Думаешь, он собирается весь вечер танцевать с женой?

— Мари-Клер Вальмон! Надеюсь, вы не хотите, чтобы этот женатый человек пригласил на танец вашу дочь?

Мадам Вальмон фальшиво улыбнулась подруге:

— Почему бы и нет, Агата? Гораздо безопаснее танцевать с женатым мужчиной на глазах его жены, чем с таким волокитой, как Андре Делери.

Белокурая привлекательная женщина лет тридцати пяти танцевала с мужем, пожилым интересным джентльменом, приветливо улыбаясь знакомым дамам. Те отвечали ей улыбками, за которыми скрывалось тайное недоброжелательство.

— Милейшая Соня совсем не постарела с тех пор, как уехала отсюда, не так ли? Однако едва ли ее волосы сохранили естественный цвет…

— Интересно, каковы ее чувства к падчерице, которая сделала ее бабушкой? Бедная Соня! Помню, какое любопытство возбуждал в нас красивый молодой офицер, неизменно сопровождавший ее во время войны.

— Соня всегда клялась, что ненавидит его за дерзость, но я-то думаю…

— О да. Мы еще тогда считали, что она слишком уж яростно все отрицает. Кстати, не кажется ли вам, что ее зять немного похож на того капитана? Такие же черные как смоль волосы и синие глаза…

— По-моему, Амелия, вас слишком занимает этот янки! — резко оборвала собеседницу миссис Прюет. — Поскольку мы друзья Сони, нам следует возобновить с ней знакомство, а не ворошить старые сплетни.

— У этих дам не языки, а ножи! — горячо прошептала Соня Брендон мужу, почувствовав на себе любопытные взгляды. — О Уильям, напрасно ты уговорил меня приехать сюда! Джинни и Стив уже привыкли быть в центре внимания, я даже думаю, что иногда они намеренно дают повод для самых невероятных сплетен. Но для меня Новый Орлеан — родина, где я всех знаю. И мне не доставляет удовольствия…

— Любовь моя, мы здесь именно потому, что ты всех знаешь и эти люди считают тебя своей.

Уильям Брендон улыбнулся, глядя на жену, и ободряюще пожал ее маленькую ручку. Однако он был встревожен неведением Сони — она согласилась прийти сюда лишь после того, как он подарил ей новый бриллиантовый браслет. Брендон надеялся, что Соня обрадуется встрече со старыми подругами, но она так упорствовала, что ему пришлось приложить немало усилий, дабы уговорить ее. Да, женщин трудно разгадать даже после нескольких лет супружества. В сущности, он не так уж хотел отправиться в Новый Орлеан, ибо этот город всегда напоминал ему о Женевьеве, его первой жене, которую он обожал со всем пылом юности. Увы, она не отвечала ему взаимностью, хотя на первых порах проявляла покорность. Она плакала всякий раз, как Брендон занимался с ней любовью, хотя он проявлял нежность и деликатность. В конце концов, даже мысль о том, чтобы прикоснуться к ней, стала ему невыносима. Уильям Брендон отогнал эти бесплодные воспоминания.

Получив телеграмму от зятя из Шривпорта, сенатор, человек прагматичный, амбициозный, неглупый и обладающий сомнительной честностью политика, сразу же понял, что ему следует отправиться в Новый Орлеан. После поспешного отъезда Джинни в Европу, давшего пищу стольким слухам, ей предстояло впервые предстать перед новоорлеанским обществом. Появление сенатора могло упрочить репутацию его дочери.

Брендон нахмурился, решив поскорее поговорить с Вирджинией. Его слишком тревожили рассказы Сони после ее возвращения из Парижа. И почему Джинни вдруг объявилась в Техасе, даже не известив его об этом? Сенатора удивило, что Стив снова с Джинни, хотя он считал, что это дело его зятя.

— Уильям, я устала, пожалуйста, позволь мне присесть.

— Это каприз, моя дорогая. Похоже, ты в дурном настроении.

Сенатор произнес это так строго, что Соня заставила себя улыбнуться.

— Вовсе нет! Правда, я не хотела ехать сюда и до сих пор чувствую некоторую скованность, но ведь мы уже здесь. Кстати, взгляни, даже Джинни решила немного передохнуть. Уверена, что она тоже хочет пить.

Дамы шепотом восхищались сенатором:

— Очаровательный человек этот сенатор. И как красив! Ведь он из Вирджинии, не правда ли?